В 1788 когда Густав III начал войну против России, он приказал выпустить монеты номиналом пять копеек, подражая русскому образцу, чтобы шведские солдаты могли их использовать на российских и близлежащих территориях. Эти редкие монеты были найдены во многих шведских и российских коллекциях. Безусловно, они заслуживают отдельного упоминания.
Спустя лишь несколько лет после чеканки шведских пять копеек, секретарь Екатерины II оставил запись в своем дневнике: «Граф Пушкин послал нам монеты номиналом 5 копеек, которые шведы использовали в качестве платежного средства на территории России во время военного конфликта. Шведы утверждают, что взяли монеты в качестве военного трофея с русских кораблей, мы же полагаем, что они поддельные, хотя и отчеканены так же хорошо, как и русские.».
Знаменитый русский нумизмат и коллекционер Джейкоб Рэйчел (Яков Рейхель) упоминает 5 копеек шведского монетного двора в своей работе 1842/1843 гг., в которой описано огромное количество монет из его собственной коллекции в 9-ти томах. Позже собрание было выкуплено правительством для Эрмитажа в Санкт-Петербурге. Генерал Шуберт и Барон С. Шодуар также упоминают об этой монете, и в 1899 году Петров отметил ее редкость и что ее стоимость 50 франков.
Шведские 5 копеек хорошо известны в Швеции, где она встречалась в ряде коллекций с разными датами и в нескольких разновидностях, о чем было написано немало интересных книг.
Известно, что чеканка монет производится по официальному приказу короля на Авестинском медном монетном дворе в 1788. Тем не менее 1764, 1778 и 1787 года изображены на монетах, но не 1788. Возможно, это 1777 год, так как существуют экземпляры с датой 1777 перечеканенной в 1787. Разные годы, видимо, были указаны для того, чтобы скрыть подделку в России. Качество чеканки не уступает российским монетным дворам, что было сделано специально, ведь в таком случае труднее выявить подделку. Однако вдумчивые нумизматы отметили бы несколько различий: шведские монеты с более плоским рельефом, а детали меньше и более уточненные. Дата также изображена по-другому в сравнении с русскими монетами – шведские цифры более геометричные, тогда как российские — округлые.
Еще более бросается в глаза, что корона на реверсе не имперская, а королевская. Для новичка разница может показаться незначительной, но имперская корона будто бы состоит из двух частей, в то время как королевская – из четырех. Еще одно очевидное отличие заключается в том, что последняя буква слова «копеек» выглядит как мягкий знак, тогда как на русских — твердый знак.
Изображение на державе на российских пятаках периода правления Екатерины II и на пятаках Авестинского монетного двора отличается по неизвестной причине (может быть, это всего лишь курьез).
Ильин различает разновидности цифр, букв монетного двора, а также «М» на аверсе. Впрочем, можно увидеть и различные вариации штемпелей.
Строго говоря, эти монеты являются подделками, несмотря на официальное заявление шведского монетного двора о собственном выпуске пятаков. Тем не менее экземпляры встречаются в коллекциях Толстого и Великого князя. Поскольку они всегда пользовались спросом у шведских коллекционеров и упоминаются в шведских нумизматических изданиях, можно считать полностью оправданным зафиксировать их в каталоге.
Пять копеек 1764 года появились на двух аукционах «фон Франкен» (1926) и «Кавалли» (1927) в Стокгольме в степени сохранности «fine» за 15 долларов и «very good» за 3 доллара. Экземпляр с аукциона «фон Франкен» появился на аукционе фон Хирша в Стокгольме в 1969 году с указанной ценой в 2000 долларов. С аукциона «Кавалли» пять копеек были вскоре проданы в частном порядке за 1000 долларов. Третья монета была рекордно продана за 2600 долларов в качестве «fine».
Пять копеек 1778 года продавались на аукционах «фон Франкен» и «Кавалли». Две монеты были выставлены за 200 и 110 долларов, обе в качестве «very fine». Граф Толстой предложил 100 рублей за один из экземпляров нумизматическому дилеру из аукционного дома Хольберга в Стокгольме в 1906, однако сделка не состоялась по заявленной цене.
Пять копеек 1787 года, без указания монетного двора, хранились в коллекции графа Толстого, а затем были переданы Эрмитажу. Еще один экземпляр был замечен на аукционе Койет в Стокгольме в 1902 году, другой хранился в Олденбургской коллекции, а четвертый был обнаружен в коллекции Антелла в Хельсински, Финляндия.
Источник:
Brekke B.F. The copper coinage in the Imperial Russia 1700-1917, 1977. P. 160-161
Перевод Дарьи Романенко, ЦИКЦ.