“Деньги? А что это, дорогой друг? Я, как бы это сказать,
впервые слышу такое слово.”
Н.Носов “Незнайка на Луне”.
Такому неведению в наше время стоит лишь позавидовать. Но будем считать, что вопрос задан, и разговор мы поведем о деньгах. Однажды придумав их, человек со временем нашел деньгам множество способов применения. Они должны были служить мерой стоимости, средством платежа, средством обращения, сокровищами и т.п., о чем расскажет любой учебник политэкономии. Как только не клеймили с тех пор «презренный металл» бесчисленные моралисты. А вот представление о деньгах как объекте вожделения коллекционеров вызовет к ним интерес совсем иного рода.
Нумизматика — область, равно приемлющая и коллекционера-любителя, и профессионала-ученого. Право исторического первородства принадлежит коллекционеру: наука о монетах выросла из увлечения ими, и эмоции собирателя предшествовали пытливой мысли исследователя. Обе страсти владеют человечеством достаточно давно, но если нумизматика-наука обособилась в рационалистический Век Просвещения, то собиранием древних монет впервые занялись в романтическую эпоху Ренессанса. И даже наш прагматичный XX в., создавший целую индустрию развлечений, не смог лишить старинные монеты чарующего флера тайны. Являясь из прошлого, из кладов или случайных находок, из земли или из-под воды, отмытые и очищенные реставраторами, начинают они свой путь по антикварному рынку. И тогда не одно коллекционерское сердце дрогнет, увидев в прежней красе горделивый профиль, или надпись, повествующую «о славе прошлой…», или невзрачную фигурку неведомого божества.
Так благополучно существует по сей день, очевидно, последняя и самая замечательная из функций денег — служить предметом коллекционирования. «Отчего нумизматика пробуждает столько мыслей? Своей бездумностью. И «думки» летят как птицы, когда глаз рассматривает и вообще около монет «копается». Душа тогда свободна, высвобождается. «Механизм занятий» (в нумизматике) отстранил душевную боль (всегда), душа отдыхает, не страдает. И, из-под боли, которая подавляет самую мысль, душа расправляется в крыльях и летит-летит. Вот отчего я люблю нумизматику. И отдаю ей поэтичнейшие ночные часы», — так проникновенно-меланхолично писал о своем любимом увлечении Василий Розанов.
Но собирательство — это не только удовольствие медитации над уже найденным. В этом занятии ценят и интригу поиска, и азарт игры, и радость первооткрывателя. Нумизматическая коллекция отличается редкостным богатством смысловых оттенков и, в зависимости от вашего выбора, она может предстать и портретной галереей великих людей прошлого, от Александра Македонского и Юлия Цезаря до Петра I и Наполеона Бонапарта, и собранием древних божеств — греческих олимпийцев, азиатских идолов, христианских святых, и подборкой замечательного восточного орнамента, каллиграфии, и много чем еще.
Если вы решили собирать монеты, знайте, что у вашего хобби богатая история. Впервые живой интерес к находимым в Италии античным геммам и монетам проявился в эпоху Возрождения. Именно с этого времени в Европе начинается Век коллекций и коллекционеров. Среди первых его героев мы встречаем великого поэта Петрарку: в середине XIV в. его собрание славилось на всю Италию, и даже монархи проявляли к ней интерес. Столетием позже большую известность приобрела коллекция другого итальянца, знаменитого мецената и правителя Флоренции Козимо Медичи. В его бурной жизни купца и политика находилось время и для этих «ученых забав», как величали тогда страсть к собирательству. Из Италии увлечение древними монетами перешло в Испанию, затем во Францию, Нидерланды, Германию и наконец охватило всю Европу. Первые значительные собрания формируются уже в середине XV в. Их владельцами становятся коронованные персоны — тот же Козимо Медичи, герцог Лионелло д’Эсте в Ферраре, король Альфонс Арагонский в Неаполе, сам «римский» император Максимилиан I в Вене. Даже римские папы не могут устоять перед велением века, и коллекция монет папы Павла II кладет начало собранию Ватикана. Слабости королей разделялись и их подданными. Из записной книжки одного тревизского патриция XIV в. мы узнаем о намерении ее владельца приобрести в Венеции кроме статуй, надписей и сочинений римских авторов 50 «медалей», как в то время называли любые античные монеты. Статуи, надписи, «медали», оружие и драгоценности составляли тогда своеобразный набор, который полагалось иметь в домашнем собрании каждому просвещенному почитателю древности. Такими рисуют нам коллекции венецианского дожа Марино Фальери в 1351 г. и французского герцога Иоанна Беррийского в 1401 г. сохранившиеся инвентари их личных «музеев». Античная монета в руках ее владельца становилась атрибутом статуса, или, как сейчас говорится, частью имиджа просвещенного и современного человека. С ним охотно позировали. На сохранившемся портрете кисти Ханса Мемлинга мы видим медальера Никколо Фьорентино с легко узнаваемым ауреусом Нерона в руках.
Что же всего более ценили тогдашние собиратели в предметах своего коллекционирования? Это нетрудно понять, знакомясь с письмами, которые они писали друг другу, и книгами, которые читали. Посылая императору Карлу IV античные монеты из своей коллекции, Петрарка призывал того вдохновляться примером своих предшественников на римском престоле, изображения которых окажутся перед ним. Лучших иллюстраций, «оживлявших» Светония, Тацита, Ливия и других античных авторов, нельзя было и придумать. Вглядываясь в портреты на монетах, люди сказывались в буквальном смысле слова перед лицом прославленных «делателей» древней истории, и античный мир раскрывался перед ними во всей своей узнаваемой подлинности. Тогда же книгопечатание сделало радость этого узнавания доступной для всех. Наибольший успех в XVI в. имели сочинения, живописавшие древность в образах ее самой. Таковы были «Изображения знаменитых мужей» Андреа Фульвио, вышедшие в Риме в 1517 г. Еще дальше пошел Гийом Рулль, издавший в 1553 г. книгу, на страницах которой портреты средневековых императоров и королей соседствовали с ликами античных героев, богов и ветхозаветных праотцев. Историю более не хотели только читать, ее хотели видеть. И своеобразным гарантом сходства становились древние монеты. На них увидели изображения и Адама, и Ахилла, безымянные портреты получили имена, а кое для кого нужные монеты были попросту выдуманы. Эта книга стала настоящим бестселлером своего века, она была переведена на все европейские языки. Рядом с ее ошеломительным успехом привычно-скромная судьба ожидала первое действительно научное сочинение о нумизматике древности — книгу Гийома Бюде «Об ассе и его частях», только через много лет и то частично переведенную на родной язык автора — французский. Впрочем, моральной компенсацией для него стала высокая оценка знаменитого Эразма Роттердамского.
Книги, подобные книге Рулля, заменили в свое время пособия-определители монет для собирателей, желавших обладать известного рода редкостями. Иных принципов подбора монет, кроме как «по именам», тогда не существовало (популярен он и сейчас); поэтому и сохранялся высокий спрос на сочинения типа «Наиболее достоверные изображения всех цезарей», предлагавшиеся вниманию собирателей вплоть до XVIII в.
Кто же этот самоотверженный собиратель прошлого? Мы уже говорили о сановных нумизматах, владевших коллекциями и королевствами. Но в ХVI-ХVII вв. наиболее типична фигура человека образованного, юриста или медика, на личные средства или средства мецената объезжающего страну за страной в поисках редкостей, осматривающего;его нумизматические кабинеты (мюнцкабинеты; от немецкого Мünz — монета) и нередко публикующего по возвращении описания увиденных монет. Страсть коллекционера переплетается у него с любознательностью ученого человека. Часто он выступает в роли агента — консультанта и посредника при закупке монет для кого-то из сильных мира сего, не желающих отставать от моды. Именно так, например, создавались коллекции французских королей Генриха IV и Людовика XIV. Усердием их агентов в ХVII-ХVIII вв. закладывались основы крупнейших ныне музейных коллекций. Одним из лучших представителей этого племени коллекционеров в XVI в. можно считать голландца Губерта Гольца, яркого и серьезного собирателя древних монет. Он несколько лет провел в путешествии по Европе с исключительной целью лично изучить все известные тогда собрания (а их уже в то время было около 950!). Только в Риме он насчитал 71 крупную коллекцию! А были еще коллекционеры в Неаполе, Париже, Венеции, Брюсселе … Результатом его изысканий явилось семитомное сочинение «О монетном деле в древности», где он добросовестно описал все увиденные им монеты.
В XVIII в. на нумизматическом рынке происходит настоящий бум: крупные мюнцкабинеты, ставшие непременной принадлежностью придворного музея или королевской библиотеки, начинают приобретать монеты целыми собраниями. Именно в это время формируются пять основных нумизматических коллекций Европы, остающиеся крупнейшими и поныне. Это Венский мюнцкабинет, существующий с начала XVI в., Парижский кабинет медалей (с XVII в.), Берлинский мюнцкабинет с того же времени; в XVIII в. крупными собраниями обзаводятся Британский музей и Императорский Эрмитаж времен Екатерины II. В них сосредоточивается научная работа. В Императорском Венском музее работает «отец античной нумизматики»
И. Эккель, впервые систематизировавший древнегреческие монеты и составивший каталог музейного собрания. И только с XVIII в. можно говорить о рождении нумизматики как науки. Что же остается на долю любительского собирательства? В XVIII в. интерес к нему не спадает. Наоборот, рядовые коллекционеры наконец-то начинают пользоваться плодами успехов нумизматической науки. Дилетантизм, процветавший в их среде со времен Гийома Рулля, сменяется более серьезным отношением к своему занятию. В Европе появляется первая специализированная периодика — популярные журналы, называвшиеся «нумизматические забавы» (Мünzvergnugen). В следующем столетии на смену им придут солидные, вполне профессиональные издания, существующие и по сей день, такие, как французский «Revue numismatigue» или английский «The Numismatic Chronicle». Собиратели-любители получают доступ к «литературе» музейным каталогам и определителям монет; их коллекциями продолжают активно пополняться музеи.
С XVIII в. можно говорить и о появлении первых нумизматов в России. Как и во многом другом, пример здесь был подан Петром Великим. В основанной императором Кунсткамере к 1742 г. было уже 28 862 монеты. В 1770-е гг. закладывается собрание Эрмитажа. Одним из пионеров частного коллекционирования был видный екатерининский вельможа граф Мусин-Пушкин, жемчужинами собрания которого, помимо списка «Слова о полку Игореве», были и древнейшая монета киевских князей, и серебряный слиток-полтина, долгое время принимавшаяся за рубль.
В эпоху наполеоновских походов нумизматические коллекции переходят из рук в руки, и нередко победители пополняют свои собрания за счет побежденных. Так один из генералов французского императора вывез из покоренной Испании огромную коллекцию, в т.ч. и полную подборку монет вестготских королей, правивших за Пиренеями в VI-VIII вв.
В XIX в. полку коллекционеров прибывает. Меняется облик их самих. Теперь это не только аристократ с родовым собранием. В Европе это мог быть буржуа, который, выехав дипломатическим или торговым агентом на Востоке, скапливал там как «любитель древностей» большое количество монет. После его смерти коллекция в лучшем случае покупалась целиком для крупного собрания, либо распродавалась наследниками с аукциона и расходилась по другим коллеки,иям, иногда столь же эфемерным. Это могли быть купцы, предприниматели, вкладывающие деньги в коллекции ради престижа, либо по искреннему увлечению. Их собрания также не отличались долгожительством.
В XIX в. призыв «соединяться» был подхвачен не только пролетариями. Этот век стал временем создания обществ коллекционеров-любителей. Первым возникло в 1836 г. Лондонское королевское нумизматическое общество, затем Бельгийское, Берлинское, Парижское. Венское. Как правило, все они обзаводились своими печатными изданиями. В 1888 г. дошла очередь и до России. Было создано Московское нумизматическое общество, членами-учредителями которого стали как ученые-нумизматы, так и собиратели. К этому времени в обеих В России XIX в. стал временем первого расцвета коллекционирования. На романтической волне, поднятой Карамзиным, вырос интерес к русской истории. Собирать древние монеты своего Отечества принялись дворяне и купцы, генералы и статские советники. Именно в их кругу разразилась настоящая охота на тогдашние уникумы — сребреники и златники первых киевских князей. В числе первых оказались немцы: среди фамилий наиболее видных собирателей первой половины прошлого столетия Москвы и Петербурга большинство — немецкие: Круг, Шуберт, Рейхель. Есть имена представителей старинных дворянских родов — Румянцев, Строганов, Толстой, Чертков. И даже Великий князь — Георгий Михайлович. Впоследствии их коллекции, полностью или частично, вошли в состав государственных собраний Исторического музея и Эрмитажа. Существовали и несравненно более скромные подборки. Судьбы их иногда были совершенно непредсказуемы. Одну из таких коллекций случайно обнаружили в Ленинграде, когда из найденной в подвале старого дома шкатулки достали более 1000 русских медных монет 1700-1840-х гг.
Наступивший век XX — уже наша современность. И о нем разговор особый. Подошло время не только исторических рассуждений, но и практических советов.
XX в. — время широкой доступности любых милых сердцу и взгляду старинных вещей, время создания аукционной и магазинной системы торговли с сетью дилеров, накинутой на весь обитаемый мир, многочисленных изданий и переизданий каталогов, определителей, ценников, словарей. Задача коллекционеров упростилась: главным оказалось найти себе тему по интересу и по цене. Последнее мы, пожалуй, поставили бы даже на первое место, ибо деловая хватка современного мира не знает пределов. Недостаток специальных знаний нетрудно восполнить, уделив некоторое время штудированию соответствующей литературы и следуя советам экспертов. Интересы можно сформулировать, почитав исторические бестселлеры, предавшись воспоминаниям детства или руководствуясь соображениями престижа. Но объем средств, которые вы в состоянии вложить в любимое увлечение, во многом определит или даже продиктует ваш выбор и качественный уровень предполагаемой коллекции. Нумизматика даже среди прочего антиквариата занимает ведущее место по доходности вложений: до 15% годовых. И несмотря на то, что пока такой процент гарантирован лишь западным развитым рынком, цены в России уже давно формируются с учетом европейских.
Итак, поговорим о коллекционировании на нашем внутреннем рынке. Начинающий собиратель, как и во всем мире, обычно бессистемен. Его коллекция — это скорее сокровище, подобное сокровищам незабвенного капитана Флинта (составленное, разумеется, приемлемыми способами). Ей не откажешь в изобилии красок, хотя, конечно, далеко не каждая может напомнить строки Стивенсона: «Как и в сундуке Билли Бонса, здесь находились монеты самой разнообразной чеканки, но, разумеется, их было гораздо больше… Английские, французские, испанские, португальские монеты, гинеи и луидоры, дублоны и двойные гинеи, муадоры и цехины, монеты с изображением всех европейских королей за последние сто лет, странные восточные монеты, на которых изображен не то пучок веревки, не то клок паутины, круглые монеты, квадратные монеты, монеты с дыркой посередине, чтобы их можно было носить на шее, — в этой коллекции были собраны деньги всего мира. Их было больше, чем осенних листьев». Бесспорное достоинство такого собрания в наши дни — его огромная денежная ценность, а пожелавший его реализовать владелец оказался бы желанным гостем на любом аукционе.
Полюбовавшись размахом пиратских кладов и отдав должное возможностям их собирателей, мы все-таки не станем брать их за образец. Наш путь от «сокровища» к коллекции лежит через систематизацию и «чистку» собранного богатства. А здесь, помимо личных склонностей, велика роль традиции. Прежде и легче всего выделяются русские монеты, которых обычно в подборке большинство. И в пользу их часто делается конечный выбор.
Совершенно естественно, что отечественные монеты всегда вызывали в России наибольший интерес. Есть многолетний опыт их собирания: достаточно вспомнить поистине великие коллекции прошлого века — Рейхеля, Черткова, Строгановых, Толстых, Великого князя Георгия Михайловича. Эти монеты близки и нам, ибо за ними наша история и знакомые имена ее участников. Они же, самые доступные, самые понятные — на них, что называется, «все написано», к тому же за последние годы издана масса пособий и каталогов-определителейценников. Наконец, к ним просто привыкли, а привычка легко становится модой. Русская нумизматика богата и разнообразна — разнообразна сюжетами и богата редкостями. Коллекционер волен решать, остановиться ли ему на подборе монет императорской России, — это одна тематика и преобширнейлюя. Или же, углубившись в российскую историю, он примется выискивать редкости среди «чешуек» серебряных копеечек допетровской Руси. А там — свои периоды: царский, великокняжеский, удельный. И всюду вас могли бы поджидать интереснейшие находки. Но сразу надо учесть, что у коллекционирования русских монет есть и оборотная сторона. Сравнительная развитость рынка и устойчивый спрос привели к тому, что цены на русские монеты давно уже превзошли все мыслимые пределы, но продолжают ХVIII-ХХ вв., которые, кажется, только что не сосчитаны, и на интереснейшие монеты удельных русских княжеств ХIV-ХV вв. Российский материал привычен и хорошо изучен, на него велика конкуренция, слишком велики цены и, соответственно, невелика вероятность того, что вам удастся составить действительно стоящее собрание, ибо это требует нынче огромных вложений.
Не стоит, наверное, переживать по этому поводу. Если вы лишены чрезмерных амбиций, то можно делать скромную подборку и без «ударных» вещей. Можно воспользоваться путями для отступления, начав собирать не столько русские монеты, сколько монеты, некогда обращавшиеся на территории России. Под эту категорию подпадают и античные монеты Причерноморья, и римские, византийские, арабские, татарские, западноевропейские монеты за последние два с половиной тысячелетия. И хотя содержательность такого подхода, более уместного в экспозиции краеведческого музея, сомнительна для любительского собрания, коллекционер получает законное право не расставаться со всеми полюбившимися ему сокровищами.
Таким образом, представляется, что выигрышность русской тематики для коллекционера сильно преувеличена, зато возможности рынка в отношении всех прочих монет до сих пор сказываются неоцененными и невостребованными. Что же он может предложить еще? В первую очередь, древности, «антики». Когда-то, на заре нумизматики, именно они — древнегреческие и римские монеты — стали первыми «жертвами» собирательского рвения. Вплоть до конца XVIII в. «антики» оставались наиболее желанным пополнением любой коллекции; очень высоко котируются они и сейчас. Численность их в мире велика. Достаточно сказать, что только в коллекциях трех крупнейших музеев Европы — Британском музее, Венском и Берлинском – хранится четверть миллиона только античных монет собиравшихся, правда, не одно столетие. Очень много их по-прежнему циркулирует на рынках антиквариата. На Западе давно существует целая сеть магазинов и аукционов, удовлетворяющих спрос именно на античные монеты. У нас же начинающих коллекционеров часто останавливают два распространенных предубеждения: они почему-то считают, что чем монета древнее, тем она должна быть дороже; и что древние монеты не могут хорошо сохраниться, в противном случае это подделка. В действительности же никакой закономерности тут нет. На ценообразование влияют совсем другие факторы — степень редкости монеты, интерес, проявляемый к ней местным рынком, и особенно — сохранность. А сохранность античных монет, особенно кладовых экземпляров, может ничуть не уступать современным. Находки двухтысячелетних монет в состоянии штемпельного блеска не уникальны. Поэтому цены на античные монеты колеблются в очень широком диапазоне, причем в пределах, вполне доступных российским собирателям. Например, в массе серебряных денариев Римской Империи большинство монет вам обойдется в среднем по $30-40 и дешевле, и лишь действительно редкие и дорогие экземпляры будут вдвое-втрое превосходить эту сумму. А великолепные серебряные тетрадрахмы с портретами греческих царей эпохи Александра Македонского, не уступающие ни размером, ни красотой, ни сохранностью русским рублевикам XVIII столетия, можно приобрести по цене этих же рублевиков, т.е. за $150-200. Надо сказать, что в целом эти суммы значительно ниже цен европейских магазинов и аукционных домов, в чем не трудно убедиться, полистав каталоги. Хотя тенденция выравнивания цен обозначилась за последние годы вполне отчетливо, ценовые «ножницы» просуществуют еще немалое время. Есть, конечно, и свои лидеры по цене. Очень дорого, например, античное золото, особенно раннее, а также отдельные редкости. Аукционные проходы их вполне могут достигать десятка тысяч долларов.
Собирать античные монеты можно и нужно по-разному. Если одни монеты выбираются тематически, т.е. подробно, во временной последовательности, со всеми разновидностями или эмиссиями, то другие кладутся в коллекцию «по представителям», следуя принципу «одно имя — одна монета».
К примеру, монеты античного Причерноморья и Древнего Рима интересно собирать тематически. Что это означает на практике? Всем известно, что у монет, как и у медалей, есть сторона лицевая и сторона обратная. На обеих сторонах помещались разные изображения: портреты правителей, лики богов, символы и атрибуты управления страной. Они могли часто меняться, нередко во время правления одного и того же монарха, после победоносных войн, «судьбоносных» событий или же по иным, не ведомым нам причинам. Добавьте сюда выпуски монет разного достоинства — золотых, серебряных, медных, со всеми отличиями и раритетами, и вы получите представление о том, сколько же нужно их собрать, чтобы появилась тематическая коллекция. В отношении одних монет это сделать легче, других — труднее. Монеты греческих колоний в Причерноморье — Ольвии, Херсонеса, Пантикапея и др. — издавна популярны у русских коллекционеров. Чеканившиеся в течение тысячелетия, с VI в. до н.э. по IV в. н.э., эти монеты весьма оригинальны и наделены несомненными художественными достоинствами. Не имеют аналогии, например, ранние ольвийские монеты в виде крохотных литых дельфинчиков или огромных, похожих на колеса, бронзовых «ассов» с изображением Медузы Горгоны совершенного архаичного стиля. Наиболее полные подборки этих монет традиционно создавались в местах их находок — в Крыму, Одессе, на Кубани. В последнее время много старых коллекций распалось, монеты из них все чаще появляются на рынках Москвы и Киева.
Постоянным успехом пользуется у коллекционеров античный Рим, особенно императорский период. Великолепные, полные жизни изображения императоров, их жен и наследников позволяют быстро научиться узнавать их «в лицо» и выстраивать коллекцию подобно уникальной портретной галерее. Портреты-миниатюры — на небольших серебряных денариях, портреты-медальоны — на крупных медных сестерциях, которые особенно полюбились коллекционерам Возрождения, донесли до нас прижизненный облик Цезаря, Августа, Нерона. Кроме того, римские монеты замечательны своим разнообразием благодаря изобилию типов оборотных сторон, где можно видеть изображения всех божеств античности, посвященных им храмов, подвиги самих императоров, покоренных «варваров», подвластные Риму народы и многое другое. Цены на все это великолепие весьма разбросаны — от $30-40 за рядовые вещи в отличном состоянии до $600-700 за признанные раритеты. Последнее время на рынке появилось много позднеримских медных монет IV—V вв. эпохи Константина Великого и его преемников. В среднем они стоят по $4-5, но отдельные редкости могут достигать и сотни. Правда, их нужно уметь выбрать, и тогда поиск нужных монет среди десятков подобных превращается в азартный марафон, настоящее состязание эрудитов.
Древнегреческие и эллинистические монеты любят прежде всего за художественность их исполнения. Их подборка — удовольствие для глаз, наслаждение для эстетов, ценителей греческой красоты и гармонии. Кстати, любопытно, что трепетное отношение людей Возрождения и их потомков к античным монетам вряд ли разделялось современниками последних. В те времена и золотым, и серебряным, и даже медным монетам гораздо дольше приходилось следовать своему прямому назначению. Не ведая о будущих собирательских страстях, древние плательщики позволяли себе делать на монетах надрубы и надчеканы, до неузнаваемости обезображивавшие, но и узаконивавшие их как платежные средства (в истории это станет правилом, и только наш век предложит собирателям сомнительное удовольствие в виде изначально коллекционных «юбилейных денег», не предназначенных для обращения). Особенно изящны портреты и изображения на крупных серебряных монетах — тетрадрахмах классической и эллинистической поры, Селевкидского и Греко-Бактрийского царств. Составить полную подборку их нелегко, но редкий собиратель откажет себе в удовольствии иметь монеты с благородными ликами царей-диадохов, с тончайшими по исполнению фигурами богов и героев. Есть, тем не менее, подборки, где количество таких монет исчисляется десятками, и тогда это уже собрание античного ювелирного искусства и малой пластики поры высочайшего расцвета древней художественной культуры.
Тысячами нитей связана с античной традицией культура Византийской империи. Даже странно, что интерес к ее наследию пробудился только в прошлом веке. Но зато уже тогда на всю Европу славилась грандиозная коллекция византийских монет графа И.И.Толстого, который, увлекшись ими, без колебаний расстался с русской нумизматикой. Ему принадлежит 10-томник «Византийские монеты», одну из целей которого он определил как «желательность обратить внимание на собирание этих монет, признавая, что плодотворное и осмысленное коллекционирование возможно только при существовании достаточно полного печатного пособия» (этот завет, кстати, актуален и по сей день, и нередко появление монографии по каким-либо монетам влечет за собой всплеск коллекционерского интереса к ним). Время полноты коллекций, подобных толстовской, прошло, но византийские монеты попрежнему в фаворе. Спрос на них устойчив, и сегодня в Москве есть несколько весьма приличных подборок.
Огромный массив представляют древние и средневековые восточные монеты, монеты мусульманских правителей Арабского Халифата, государств, существовавших на огромных территориях от Передней Азии до Испании, Индии и Китая, Золотой Орды. XIX в. породил интерес к Востоку. Огромная масса восточных монет хлынула в европейские собрания с начала активной хозяйственной и колониальной деятельности в Азии. Тогда же началась работа по их классификации и атрибуции, продолжающаяся и по сей день.
Настоящий бич коллекционеров — подделки. Прибыльность этого занятия причастные к нему почувствовали почти сразу же вслед за началом коллекционирования. Первые подделки под «антик» стали изготовлять в славном итальянском городе Падуя в конце XV в. «Падуанцы», как их стали называть, чаще всего воспроизводили крупные медные монеты Римской Империи с выразительными портретами наиболее известных или редко встречавшихся императоров — Нерона, Тиберия, Гальбы. В наше время отношение к ним изменилось. Они каталогизированы и участвуют в аукционах (по ценам, правда, гораздо ниже оригиналов) как подлинные медали эпохи Возрождения. Но самый знаменитый изготовитель поддельных коллекционных монет жил в начале прошлого века в Германии и звали его Карл Беккер. Это имя вошло в историю нумизматики как имя мастера, чья продукция нисколько не уступала оригинальным. В свое время «беккерами» оказались засорены многие европейские музеи, и если бы большая часть оригинальных беккеровских штемпелей впоследствии не оказалась там же, нумизматам было бы нелегко отделить «зерно от плевел».
Процветает этот злосчастный «бизнес» и сейчас, причем к услугам подделывателей — современные технологии и дорогостоящее оборудование. И все же пока рано впадать в отчаяние, видя поддельного Нерона, как две капли воды похожего на настоящего. Опытный коллекционер всегда с большой точностью, буквально «на ощупь» почувствует обман. А начинающим можно лишь настоятельно посоветовать доверять мнению специалистов и не стесняться обращаться к ним за помощью.
Заканчивая наше краткое обозрение прошлого и настоящего нумизматики как собирательства, остается лишь подытожить: страсть коллекционера неоднократно становилась движущей силой многих замечательных открытий, служа надежным подспорьем исследовательской мысли. Но и помимо ученой любознательности душевные увлечения способны насытить жизнь теми красками, которых ей подчас так не хватает. Как у Розанова: «… и «думки» летят как птицы, когда глаз рассматривает…»
М.Н. Бутырский
«Нумизматический альманах» № 4, 1998 год.
